___
Падала звезда, и мир клонился к закату. Наступали Сумерки, а за ними шла по пятам Ночь. Неторопливая и неумолимая, пожирающая любые земли и погружающая их в сон. Сон, от которого не так просто очнуться.Многие не просыпались никогда. Многие не знали, что спят и жили во снах, считая, что это – реальность. Но не все было так, и были те, кто ходил рядом, проснувшийся, шебуршал над ухом и иногда будил кого-то. Тогда наступало личное Утро.
Но эта Ночь была для всех и до нее шли Сумерки. Синие Сумерки с оранжевыми огнями, игривыми призраками и разрывом Грани. Прежде, чем Ночь придет, нужен карнавал, ведь так?
Впрочем, мы отвлеклись. Падала звезда и шагали Сумерки, а за ними следовала бесшумными шагами Ночь.
Сыпались искры и мерцали вспышки всего лишь мгновения, пока яркий след расчерчивал небосклон. Короткая и мимолетная полоса – как росчерк от спички по коробку. Комета падала на землю, которая неумолимо притягивала ее, и сопротивляться было поздно. Возможно, такова судьба, но кто же это знает точно?
Как бы то ни было, окаменелость прошла через множество слоев атмосферы и обессиленно врезалась в мягкую землю, на которую падал извечный Лунный свет. Недалеко серебрилась на воде дорожка света, а повсюду слышались звуки от движений. Местный живой мир с интересом наблюдал за произошедшим.
Метеориту, упавшему с таких высот хотелось бы остаться незамеченным, но его иноземный металл переливался странным светом под ликом Серебряной луны. Можно было бы теперь прикинуться обычным камнем или куском скалы, чтобы слиться с местностью, но нет – все вокруг было «странным» и спрятаться было негде.
Живое шевеление приветствовало упавшего, будто это было частью их нормальной жизни, праздником приветствия.
Уж не думают ли они, что это все – нормально? Странное место считает странные события не странными – вполне закономерно. Это, в конце концов, примирило метеоритный камень с его судьбой, и он решил, что раз так все получилось, то так тому и быть – и стал частью странной земли с его живой местностью, которая вполне охотно общалась и приветствовала его и других существ, появлявшихся так же странно и внезапно, как и он сам.
Прошло время, и безликие голоса становились ближе и понятнее – а сам камень, изрядно обгоревший и оплавившийся в «пути» с других небес, приобрел чистый блеск и даже смог как следует освоиться в новом месте. С каждым новым днем он замечал все больше изменений в себе, но не понимал происходящего. Периодически к нему подбирались другие обитатели из этого мира и что-то приносили или делали интересные вещи рядом: пляски у костров, небылицы и даже собственные поделки. После каждой такой встречи или разговора метеорит переставал быть прежним и замечал, что по всей его поверхности пошли трещины.
Однажды, один белый зверь, похожий на волка, сказал на одном из собраний около костра, что «упавший с небес» похож на камень. Метеорит удивился его словам и даже подполз к воде, где долго еще разглядывал свое отражение в свете Луны. Он все думал – как это так получается, что «камень» думает, живет, разговаривает? Разве так бывает?
Он ничего не знал, будто совсем не помнил того, что было, когда он начал приближаться к земле и входить в ее атмосферу. Все до этого было другим и однообразным – его путешествие в невесомости было комфортным и не заставляло его думать о том кто он такой, куда летит и зачем существует. Но ему было одиноко – и никто не понимал его наречия, никто не разделял его полета.
Он видел иные миры и планеты, но не посещал их. Откуда он, в самом деле?
Прекрасные девы, звери и создания кружили свои танцы под светом Луны, и Ночь продолжала властвовать. Она уговаривала заснуть, пугала кошмарами тех, кто желал проснуться и ворочался во сне, убаюкивала нежными словами, губила тех, кто потерялся в ее одеждах…
Время текло ритмичными толчками, замедлялось и ускорялось подобно реке, а вода омывала метеорит, так и оставшийся лежать у кромки воды. Он все смотрел на себя и грустно спрашивал отражение – кто же ты, пришелец из космоса? На воде плясали звезды и подмигивали облака, представляя взору чудные видения. Пришелец блестел и переливался своим загадочным неземным блеском металла и осыпался день за днем. Его пугали до того многие вещи, хотя ему приходилось много раз гореть, сталкиваться с другими в космосе, разбиваться и терять части себя. Осколками породы, он разлетелся далеко-далеко, позабыв однажды, что было в начале. Так и сейчас он, недвижимый, разрушался, крошился от тоски и мучений.
Существа приходили к нему и сидели рядом у костра. Красивые нимфы рассказывали ему свои истории, а белый зверь учил тому, как поддерживать себя целым. У «падающего с небес» здорово получалось, и вскоре он понял, что это место странное, совершенно странное и невиданное доселе им, невообразимое, но настолько реальное, что не требовалось никаких объяснений и космофизики, чтобы принимать происходящее всем сердцем.
Внутри у камня что-то теплилось и горело, и он понимал, что жив после всех крушений не потому что он кусок неизвестной породы, а потому что в нем самом что-то укрыто и что есть сама Жизнь и Смысл, как и во всех других существах этого места под Луной. Ему пришла мысль, что нужно непременно разузнать и выявить скрытое внутри, чтобы понять этот Смысл.
Ночь была темной и холодной, неумолимой и жестокой временами. Она пугала и молчала в ответ на крики о помощи, она ухмылялась серыми туманами над водой. Беспощадные ветра нагоняли тоску и отчаяние, но Луна берегла своих детей и рассказывала про своего брата – Солнце. О его теплых лучах, которые греют множество иных земель.
«Колесо круглое и поворачивается. Все изменится, даже само колесо, но это – суть единственная константа в этом мире. Ничто не вечно подо мной»
Камень чувствовал как жар распространяется по всей поверхности, как бьется пульс и происходит дыхание. Он больше не считал себя камнем, он знал, что это только форма, чтобы сберечь..но сберечь что? Приходилось скрежетать изнутри, выцарапывать себя из жестких объятий породы.
Прекрасный мир царил вокруг: существа наделяли его светом и силой, отчего казалось, что сам он соткан из жизней этих существ. В какой-то момент пришелец услышал голос, рассказывающий удивительные вещи про это место, но он был так тих, что нужно было непременно сдвинуться с места и найти его источник. Он знал, что есть в этом месте то, что нужно непременно найти и увидеть; то, что откроет ему Правду.
Время - вода, а память – лицо на ее глади. Снится ли тебе, что Луна освещает эти черты или же вода просто призрак в твоем кошмаре? Как можно узнать, что ты это ты, а не отражение в кривом зеркале? Расскажут ли тебе другие или же твои следы отразят тебя? Метеорит больше не был камнем с неба, оплавленным и в трещинах. Он лежал на берегу, и прохладная вода омывала его со всех сторон.
Он понял, что никто вокруг не скажет ему кто он и откуда, потому что это знает только он сам.
И тогда он встал, мокрый и в осколках, отделился от земли, с которой стал почти единым, в которой застрял его хвост и мешал двинуться с места… он распрямился и потянулся, наслаждаясь тем, что его тело говорило ему каждую секунду размер, силу и ощущения от него самого. Как понять самого себя? Как узнать какого ты размера, в чем твоя сила, какой ты? Искать ли зеркало, что отразит Истину?
Дракон взмахнул крыльями и поднялся ввысь, жадно втягивая прекрасный воздух небес, осматривая огромный мир вокруг с той высоты, на которой когда-то был, но слишком мимолетно… Дракон парил и поднимался, пока не нашел тонкую нить запаха, что манила его тонкое чутьё за собой. Он чувствовал теперь то, за чем нужно было следовать.
Когда зверь приземлился на берег у скалистого ущелья, он еще сомневался, что может называть себя тем, о ком подумал. Неведомая Ночь полна страхов и сомнений, она бурлит темными водами мертвой реки, поднимая старый ил со дна души. Но выход только один – поддаться потоку. Любовь не борется, любовь сдается. Ей нет нужды побеждать кого-то, ведь за победой всегда стоит поражение и это бесконечный круг. Любовь к себе – путеводная звезда в ночи, ее свет озаряет небосклон. Зверь знает, он чует..и никакая Ночь не испугает его, ведь она не может испугать инстинкты.
Дракон ступил на землю и увидел сияние, которое исходило от предмета в небольшой роще... Это точно было то, что тогда на берегу манило его, а теперь звало подойти ближе. Зверь без колебаний подошел и увидел, что это было Зеркало. И в нем был Дракон.
Проблески сомнений прошлись колебаниями по глади Зеркала, но Дракон не изменил обличия – он переливался тем странным блеском металла, что когда-то был на метеорите.
- Нет нужды сомневаться, ведь оно – Серебряное и отражает Истинное, - мягкий вкрадчивый, но такой уверенный голос раздался где-то неподалеку. Внутри будто что-то шевельнулось – такое нежное и теплое, родное. Дракон быстро оглянулся по сторонам, полный тревожного порыва искателя дурманящего аромата. Из-за дерева выглянул Единорог, сверкающий прозрачным инеем. Он улыбнулся и снова скрылся, чтобы появиться в следующую секунду в совсем другой стороне рощи. Зверь игрался, и звон копыт его напоминал переливчатый смех.
- Ты удивлен, но оно того заслуживает! Я редкий, это правда, а ты везунчик, что нашел. Не все находят это место.
- Оно не скрыто вовсе, так что его терять тогда, чтобы искать потом? – Дракон наклонил голову и снова посмотрел в Зеркало, откуда на него смущенно глядел такой же Дракон.
- Сложней найти желанное, когда оно так важно, что неудача в поисках – погибель для ума. Не всяк отважный воин отважен при делах. К тому же, Днем сложней найти вдвойне, ведь если все спокойно, зачем же быть войне? Сражаться нужно ночью – так думают они, - Единорог исчез, смеясь, но свет остался туманным облаком. – Но Ночью страшно, тут не до войны.
Роща затихла, и зверь больше не возникал меж деревьев, оставив Дракона одного.
- Ускакал, - посетовал Дракон вслед чудо-зверю, но тонко улыбнулся. Он теперь был рад всему, что с ним когда-либо происходило, особенно сейчас, когда он нашел все, что было нужно.